Начальнику же информационного центра при УВД по Архангельской области Александру Дудареву суд определил наказание в виде одного года лишения свободы условно с испытательным сроком один год. Его обвиняли в превышении должностных полномочий.
Напомним, что 4 года назад Михаил Супрун со своей аспиранткой, используя сведения архива УВД Архангельской области, собирали информацию о немцах, которые во время сталинских репрессий были переселены на север из Поволжья и Крыма и находились в трудовых лагерях. Информация нужна была аспирантке для написания диссертации. Также планировалось издание «Книги памяти».
По версии следствия, родственники репрессированных российских немцев пожаловались в правоохранительные органы на незаконное разглашение личных данных.
Мы дозвонились до Михаила Супруна, который работает сейчас в Польше (на суде его не было, - ред). Вот как он прокомментировал: «Что касается решения суда, то его можно рассматривать в двух плоскостях, - сказал историк. -Первое-это либо закрытие дела "за отсутствием состава (или даже события) преступления" - РЕАБИЛИТИРУЮЩИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА. Второе - либо все остальное, как по НЕРЕАБИЛИТИРУЮЩИМ обстоятельствам. Закрытие дела в суде, как это случилось в моем случае выглядит так: ничего не нашли, но наказать надо, поскольку не зря два года работали, получая хорошие зарплаты, 7-8 следователей и оперативников.
В первом случае дело выглядело бы тихо замятым в далёком провинциальном Архангельске. И тогда для сообщества историков ничего бы не поменялось, пока по этой, 137-ой, статье не прихватили бы другого историка или журналиста, ибо «семейная» и «личная» тайны по-прежнему трактовались бы чисто субъективно.
Во втором случае я получаю право обращаться в Конституционный суд для уточнения этой статьи. Если не удастся изменить эту статью в РФ, буду обращаться в Европу, до полной победы и, следовательно, реабилитации. Но рассчитываю на благоразумие людей в КС. Надеюсь, что статья будет пересмотрена в российском КС, что не только позволит реабилитировать меня и Дударева А.В., но и обеспечит правовую основу работы специалистам, собирающим материалы в архивах. И ещё меня напрягает то, что до сих пор мне не вернули конфискованный компьютер и архив».