Прочитала в «АиФ» о том, что вот-вот нашему аэропорту в Талагах присвоят чьё-то имя. Но хоть бы один человек вспомнил про репрессированных, которые начинали строить этот аэродром. Вот чьим именем надо его назвать! Люди на этой стройке умирали.
И. Горячева, Архангельск
Так совпало, что и тема присвоения имени аэропорту сейчас обсуждается, и только что прошёл День памяти жертв политических репрессий (30 октября). Мы «подняли» историю создания под Архангельском Талажского лагерного пункта. Фактически - это был «филиал» Ягринлага, лагеря для заключённых, строивших Северодвинск.
Интеллигентные уголовники
Первые арестанты построили бараки для жилья. На территории была мужская и женская зоны. По воспоминаниям Бориса Сороумова, который работал там надсмотрщиком, в лагпункте содержалось около 500 мужчин, проживавших в трёх бараках. «В зоне была кухня, столовая, баня, клуб, - писал он позже в дневнике. - А бараки для охраны и для самоохранников (охрана из числа заключённых) находились вне зоны».
По воспоминаниям современников, в лагере в основном находились осуждённые по 58 статье Уголовного кодекса РСФСР - за «пропаганду или агитацию к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти». Поэтому и народ здесь подобрался интеллигентный.
«Старый-старый, долгими годами обживаемый лагерь, - вспоминает арестант Юрий Грачевский. - И по сравнению с Молотовском домашний какой-то. Уголовников нет совсем - только 58-я. Живут здесь безвыездно по многу лет. Состав более или менее подходящий. Прижились. Приварились. Попривыкали друг к другу. Всё про всех знают. Не то, что на Яграх, где и лиц-то запомнить невозможно, не говоря уже об именах. А тут все по имени-отчеству. Все на «вы», а вообще-то всяческая грубость не одобряется. Интеллигентская царит атмосфера».
Мебель из лагеря
«Работа в лагпункте была очень разнообразная, - рассказывает «АиФ» руководитель Северодвинского отделения регионального объединения пострадавших от политических репрессий «Совесть» Галина Викторовна Шаверина. - Рубили лес, строили аэродром, было кирпичное производство, гончарное. Был большой сельскохозяйственный отдел, где находились и коровы, и лошади, и теплицы, и поля. Кроме того, они там и на себя работали - была и обувная мастерская, например. Производили тут и мебель».
«В 1945 году настала моя очередь: мне дали стандартный срок десять лет, - вспоминает узник лагеря Виктор Каган. - Я попал в ту самую Талагу, где был упомянутый в «Архипелаге ГУЛАГе» Солженицына плановый выпуск мебели на базе аварийной древесины - бревен, отбившихся при сплаве. Помню совещания, на которых золотопогонные начальники решали, сколько аварийной древесины нужно заготовить на следующий месяц. Чем не модель всего ГУЛАГа, который обеспечивал плановое производство в целых отраслях хозяйства всей страны на базе «аварийной» рабочей силы?»
Талажский лагпункт был закрыт в 60-м году, но до сих пор там можно найти следы лагерной жизни - сохранилась часть строений. А на берегу реки Кузнечихи, где были печи для обжига, до сих пор ничего не растёт - здесь осталось столько кирпичной крошки, что даже при постоянных отливах-приливах она до сих пор лежит по берегу.
А аэропорт, который начинали строить талажские узники, появился чуть позже - в начале 1963 года. 5 февраля этого же года на свежевыложенную полосу совершил посадку первый самолет Ил-18, прибывший рейсом из Москвы.
Использованы материалы и фото из книги «Мы строили необычайный город».
«Спорим, не знали?». География Поморья 
В Архангельске подготовили рукопись учебника по истории Поморья 
Столетний Марк. Как танк у «Полярного» появился в Архангельске? 
«Солеварня 21 века». В деревне Лямца продолжат поморские традиции 
«Недоступная твердыня». Праздник в стенах Новодвинской крепости