Последний раз Анатолий Мельниченко был в Чернобыле в 90-х годах. Вскоре после последней поездки ему пришлось перебраться с Украины на север, в Архангельскую область, в село Золотуха Онежского района. Из-за лучевой болезни он уже не мог переносить жару. Чернобыль изменил всю его жизнь.
«Было очень страшно»
… Взрыв произошёл 26 апреля. Но, как водится, никто и ничего об этом не знал. Поэтому, когда посреди ночи 29 апреля старшего лейтенанта милиции Анатолия Мельниченко, жившего тогда в украинском Луганске, подняли по тревоге, он и не догадывался, куда его отправят.
- Меня вызвали в УВД области и назначили старшим группы в составе 45 человек, - вспоминает он. – А потом нас отправили в распоряжение Киевского УВД. Поскольку нам всё так же ничего не говорили, мы решили, что что-то произошло в Киеве.
Но и в Киеве милиционеры не задержались. Отсюда их сразу перебросили в город Иванков. И лишь в Иванкове завеса тайны приоткрылась.
- Мне показали карту заражённой местности и дали команду ехать в Чернобыль, чтобы эвакуировать оттуда местных жителей. Было очень страшно и, прежде всего, из-за неизвестности. Никто из нас тогда толком даже не знал, что такое радиация.
На тот момент у молодого милиционеры были жена и двухмесячный сынишка. Естественно, им никто не сообщил, куда отправили главу их семейства и насколько это опасно-служба такая. Да что говорить, даже просто позвонить домой и хоть как-то успокоить любимую женщину, Анатолий не мог. Первый раз он набрал домашний номер телефона из Чернобыля. Жена всё время плакала, она уже знала о трагедии из телевизионных новостей.
«Траурная» демонстрация
В сам Чернобыль Анатолий прибыл 1 мая 1986 года. Простые люди, конечно, догадывались, что происходит что-то неладное. Настораживало большое количество военных и милиции. Но толком никто ничего не знал. Видимо, кто-то «наверху» решил, что авария на атомной станции -это ещё не повод отменять первомайские демонстрации, а потому, первое, что увидел Анатолий, приехавший в город – это праздничное шествие. Правда, демонстрация это была странная: на лицах идущих, вместо радости, был испуг. А ещё в глаза вновь прибывших бросились… вороны. «Они ходили по улицам,-вспоминает он- Причём, именно ходили, а не летали. Прямо как курицы». А вот соловьёв и прочих птичек не было видно. Больше ничего не говорило о трагедии. Радиация – невидимый убийца.
Как только закончилась демонстрация, по громкоговорителям сообщили об аварии и об эвакуации. Кто-то из чернобыльцев добровольно соглашался уехать из заражённого города, но многие ни в какую не хотели просто взять и бросить всё. Люди плакали, пытались остаться. «Из Чернобыля мы поехали в близлежайшие сёла, чтобы и там эвакуировать народ. Что тут было! Крики, плач! Людям разрешалось взять с собой лишь личные вещи: пальто, одеяло… А куда девать кур, свиней? Ведь у всех были подсобные хозяйства. Так что животных, как кошек и собак приходилось просто выпускать на улицу. Людям было настолько нелегко расставаться со своим домом самостоятельно, что некоторых мы просто на руках уносили в автобусы, которые должны вывозили их на безопасную территорию.
Но не все чернобыльцы смирялись с таким внезапным переселением. Некоторые возвращались, с надеждой остаться в родном доме.
-Бывало, мы вдруг среди ночи увидим, как в одном из домов зажёгся свет. Ну, мы сразу же туда. И опять людей вывозим. Да что говорить, они и по сей день туда возвращаются.
Заражённая клубника
Никакой особой защиты от радиации эвакуатором никто не выдал. Ходили они в самой обычной хлопчатобумажной форме. Все почти сразу хватанули дозу радиационного облучения. Выжить в таких условиях можно было, лишь чётко соблюдая все правила. Но это делали далеко не все.
- Представляете, там на всех деревьях – яблоки, на грядках – спелая, сочная клубника. А по улицам бегают курицы и овцы. Мы же питались лишь пищей, которую привозили с незаражённой территории. Причём, все остатки уничтожались ровно через два часа после приготовления. Есть что-то местное было запрещено. Но всё равно находились те, кто ели. Ловили кур, срывали фрукты. Ни один из тех, кто нарушил правило, не выжил.
Одежду меняли каждый раз после поездки в заражённую зону. И каждый раз, человека, вернувшегося с отравленной зоны, пропускали через специальную сауну, которая выпаривала ядовитую пыль.
- Мы же даже абсолютно голые звенели, столько на нас всей этой гадости было. Отпаривались до тех пор, пока звенеть не переставали звенеть.
«В Япониии страшнее»
Чтобы подбодрить ликвидаторов и местных жителей, в Чернобыль отправляли десанты артистов. Так, в сентябре туда приехали Александр Барыкин и Алла Пугачёва.
-Они выступали в населённом пункте Зелёный мыс, тогда это считалось чистой зоной. Певцы подплыли на теплоходе, дали концерт и почти сразу уехали.
Благодаря этому концерту Анатолий… навсегда попал в кадры кинохроники. Ведь именно его пригласила на танец сама Пугачёва.
- Когда началась песня «Пригласите даму танцевать», она вдруг подошла ко мне и пригласила на танец. И вот мы с ней танцевали, а она пела. Когда на днях показывали передачу, посвящённую дню рождению Пугачевой, показали и наш с ней танец.
В отличие от многих ликвидаторов, чья личная жизнь не сложилась, Анатолию повезло. Жена не бросила его, ставшего инвалидом и даже последовала за ним на Север. В 1993 году у них родилась дочка.
- Правда, болеет дочка у меня часто, - вздыхает Анатолий. – Да и вообще, она уже считается чернобыльцем.
Мы спросили мнение Анатолия: что отличает аварию на Фукусиме от чернобыльской?
- Мне кажется, что ситуация в Японии страшнее, - делится он. – В Японии всё хуже из-за того, что там стихия. Нет дорог и сильная влажность. Вообще, мне кажется, что там всё опаснее, чем говорят.
Смотрите также:
- Актёр Григорий Антипенко: «Я никогда не смог бы влюбиться в дурнушку...» →
- «Не ныть и не просить». Советы 100-летней северянки →
- "Я добьюсь всего и без папы" →