Сотрудники музея «Малые Корелы» выступили в свою защиту

Об этом (с фотофактами) нам рассказали бвшие сотрудники музея. Мы поверили. Материал вышел. После чего в редакцию позвонили другие сотрудники фондов музея, отвечающие за хранение музейных предметов и пригласили нас в музей, чтобы мы своими глазами увидели, как хранится наследие предков.

«Здесь ни плесени, ни грибков»

Итак, дом Щёголева. «Конечно, мы не согласны с тем, что вы написали,- говорит главный хранитель музейных предметов музея «Малые Корелы» Ольга Терёхина.- Экспонаты не гниют, а хранятся в естественных условиях. Всю жизнь сельхозорудия и те шубы нагольные, которые у нас здесь оставлены, хранились на поветях. Здесь нет ни росписи, ни икон, для которых важен температурно-влажностный режим настолько, что может повлиять на предмет. Ежегодно мы делаем профосмотр, и каждый предмет осматриваем на предмет заражённости. Здесь, как видите, нет ни плесени, ни грибков. У нас есть акты, в которых написано, что изменений сохранности в худшую сторону нет ни по одному предмету.

Часть предметов мы вывезли. Много мы вывезли из коллекции «Меха»: пимы, унты. Остальное мы тоже планируем потихоньку вывозить. Мы не можем просто вывезти в фондохранилище и повесить. Потребуется создавать там специальную систему поддержания климата. Если мы их сейчас перенесём в фондохранилище и положим в условиях централизованного отопления, предметы рассохнутся и погибнут. Сначала нам нужно выдержать их в морозильной камере, затем привести в порядок. Поэтому, единственный выход -хранить в таких условиях. Таким образом, предметы на сегодняшний день находятся в нормальных условиях».

«Те, кто рассказал вам о «плохих» условиях хранения, должны были сделать проект экспонирования предметов, предъявления их посетителю. Это их работа. Не сделали!» - добавил директор музея «Малые Корелы» Сергей Рубцов.

Дыры нужны

«Дом Федотова». Со слов сотрудников музея, которые попросили не указывать их имён, мы написали о том, что технология реставрации пола была нарушена. Вот как комментирует это Сергей Рубцов: «Когда проводили реставрацию, я тогда ещё не работал здесь. Техническое задание подписывал не я. Я пришёл в июне 2010 года, контракт уже был подписан, работы велись, сделать я уже ничего не мог. По поводу этих полов нужно задавать вопросы другим людям, уволившимся сотрудникам с 20-летним стажем»

Показали нам и те дыры в доме, о которых мы писали в первой статье. Дыры те-на повети. И это, по мнению сотрудников музея не нарушение. «В таких условиях, на поветях, крестьяне всегда хранили сено, сельхозорудия», – пояснила Ольга Трёхина.

И директор музея, и хранители фондов убедили: нарушений никаких нет. Надеемся, что через некоторое время экспонаты найдут своё место в интерьерах, и музей порадует нас ещё не одной экспозицией.

Смотрите также:

• «Хочу показать, как мы жили». Что хранится в музее старины у Иды Максимовой? →
• Лидия Бострем: «Музеи должны обязательно существовать за счёт государства» →
• Неродное гнездо →