6 апреля в России отмечается день следствия. В канун праздника мы встретились с бывшим заместителем начальника следственного управления УМВД России по Архангельской области Михаилом Коловагиным, чтобы поговорить о том, как менялась преступность и о трудностях в работе следователей.
– Михаил Юрьевич, расскажите, почему вы решили выбрать профессию следователя?
– Когда я вернулся после армии, всё вокруг рушилось, и я решил выбрать государственную службу. И не пожалел. На мой взгляд, следственная работа одна из самых интересных в органах внутренних дел. Желания сменить профессию не возникало никогда.
Люди в отчаянии
– Вы начали работать в милиции в 1990 году. Это как раз самое начало лихих девяностых. Насколько было тяжело и какой была преступность того времени?
– Действительно, в то время уровень преступности был высокий. У каждого следователя был свой сейф с расследуемыми уголовными делами. Так вот эти сейфы буквально ломились от дел.
Честно скажу, не все удавалось раскрыть. Например, довольно часто похищали шапки у людей на улице. Найти таких преступников было сложно.
Ну и, сами понимаете, разрушился Союз. Люди теряли работу, они были в отчаянии. Многие начали злоупотреблять спиртным. На этой почве совершались бытовые преступления.
Но, пожалуй, главная примета того времени – уличные грабежи и квартирные кражи. Мы работали, не считаясь с личным временем: и ночью, и в выходные, и в праздники. Тогда страшно было не за себя, а за людей.
Помню, была история, когда в Соломбале в ларёк жулики, как я их называю, в окошечко к девушке-кассиру просунули гранату и потребовали какую-то продукцию. Она им всё отдала, а когда они ушли, вызвала милицию. Тогда их очень быстро нашли – задержали на съёмной квартире. При них было не только украденное, но ещё и сумка с наркотиками.
– Как менялась преступность за годы вашей службы?
– Как я уже говорил, в 90-е в большинстве была уличная и бытовая преступность. Со временем стали появляться хозяйственные преступления, формировались ОПГ, пытающиеся крышевать различные коммерческие предприятия. Стали массово регистрироваться мошенничества, уход от налогов. Более серьёзные деньги были задействованы в преступлениях.
– С кем сложнее было справиться: с теми, кто ларьки грабил, или теми, которые бизнес крышевали?
– Конечно же со вторыми. Первые – это обычные мужики-работяги. Когда их задерживали с поличным, они как правило сознавались. При работе с преступными группами было гораздо сложнее, но и интереснее. Надо было собрать большое количество доказательств, чтобы суметь распутать дело и наказать виновных.
Психолог и аналитик
– Какими чертами характера должен обладать человек, чтобы стать следователем, чтобы работать в этой профессии и распутывать сложные дела?
– В первую очередь он должен быть порядочным и справедливым. Важно быть образованным и обладать знаниями не только в уголовно-процессуальном законодательстве, но и в других сферах права. Да и не только права. Нужно много всего знать, ориентироваться, например, в сфере экономики и в IT-технологиях, при этом быть аналитиком и неплохим психологом. Это очень важно на допросах. Ведь и жулики, и свидетели могут что-то скрывать. А иногда и потерпевшие умалчивают все обстоятельства и нужно суметь их разговорить.
– Все эти навыки уже должны быть у начинающего следователя или они вырабатываются в процессе службы?
– Конечно, когда человек ещё только учится, преподаватели дают ему определённые знания. Нам рассказывают, как проводить те или иные следственные действия. Ну а приходя на работу, человек получает реальную практику, которая значит очень много. Кроме того, ты учишься у старшего поколения. Когда я только начинал службу, у нас были корифеи возрастом 65-70 лет. Они были уже пенсионерами, но всё равно работали и передавали свой бесценный опыт и знания. В следствии всегда ценилась преемственность поколений.
– Что самое сложное в работе следователя?
– Конечно, как и в любой работе, в нашей тоже есть трудности. Но, на мой взгляд, главное не поддаваться каким-то эмоциям. Нужно действовать только в рамках закона.
Если ты уверен, что человек совершил преступление, то нужно принимать решение, арестовывать его и предъявлять обвинение. Но если такой уверенности нет, то нужно продолжить собирать доказательства.
И при любом общении нельзя никогда переходить на личности. Нужно уметь сдержать себя и свои чувства, что бы ни происходило. Иногда это бывает непросто, но это очень важно.
– Вы работали в отделении по борьбе с организованной преступностью. И там вам приходилось расследовать более масштабные преступления, чем ограбления ларьков. Есть те, которые особенно запомнились?
– Помню, расследовал многоэпизодное уголовное дело по Вельской группировке. Молодчики вымогали деньги у предпринимателей, запугивая их различными способами, вплоть до применения насилия. Их тогда многие боялись. Но я поехал в Вельск, провёл расследование. Удалось практически всё доказать и провести аресты.
А ещё помню, было дело, связанное с деятельностью одной крупной управляющей компании. Свои расходы руководство покрывало денежными средствами жильцов. Для этого счета за отопление и горячую воду выставлялись не по счетчику, а усреднённые. Разница получалась существенная. Оказалось, что между УК и поставщиком услуг были постоянные суды. И таким образом руководство УК решило покрыть свои судебные издержки.
Тогда нам нужно было опросить порядка тысячи человек. Работали не только следователи, но и участковые уполномоченные и оперативные сотрудники. Всем вместе нам удалось собрать доказательства. Впоследствии руководитель компании созналась в совершённом преступлении.
Тогда управляющие компании ещё только появлялись, практики расследования таких дел не было. Мы первые в России расследовали подобное преступление.
Вообще, следователям всегда приходится внимательно следить за происходящим и быть в курсе изменений, которые происходят в жизни, ведь всё новое всегда приносит в нашу жизнь и новые преступные схемы.