«Скоро в области просто кончится лес. У нас уже есть леспромхозы, которые срубили весь лес в своей арендной базе и теперь закрылись. И не меньше десятка леспромхозов, которым такая же участь грозит в ближайшие 15 лет, а то и раньше», - считает эколог и эксперт Архангельского отделения Всемирного фонда дикой природы Артём Столповский.
Огород для деревьев
Наталья Гневашева, «АиФ-Архангельск»: Артём, как добыча леса повлияла на экологию региона?
Артём Столповский: За последние сто лет Архангельская область выдала больше двух миллиардов кубометров древесины. Это штабель длиной в два километра, шириной и высотой в километр. Начиная с тридцатых годов, рубки в области шли сплошняком, с юга на север. Лесной ресурс истощается, остались только самые труднодоступные места, с самыми непродуктивными лесами. Отдельные рубки уже ведутся в ста километрах от полярного круга. А ведь притундровые леса имеют огромное климатозащитное значение. Северные ветра с Ледовитого океана задерживаются такими лесами. Если их вырубить, то июньские заморозки дойдут не просто до Архангельска, но даже и до Москвы.
Чем северней, тем больше должно быть охраняемых территорий, потому что природа там уязвимей. И над этим мы сейчас работаем – проектируем новые заказники, где можно будет делать всё, кроме вырубки лесов. Проект самого крупного заказника, между Северной Двиной и Пинегой, уже прошёл государственную экспертизу. Мы считаем, что сеть охраняемых территорий надо расширять. Последний раз заказник в области был создан 15 лет назад, и по этому параметру мы отстаем от многих регионов России.
Сейчас государство разрешает вырубки до пятидесяти гектаров – это прямоугольник площадью километр на полкилометра. Так большинство лесопромышленников и рубят. На такой делянке все условия меняются настолько сильно, что лес там восстановится только лет через 150-200. Хотя можно было бы вырубать лес делянками меньшего размера, приспосабливая их форму к местности, и это сделало бы проще процесс восстановления.
- Эту проблему можно решить?
- Рано или поздно лесному комплексу области придётся переходить на другую модель. Например, в Финляндии к лесу относятся как к огороду, за которым нужно ухаживать, но и урожай получаешь не один раз, а постоянно. Они забирают 20% запаса, остальной лес начинает расти лучше, и через 15 лет там снова можно рубить. В итоге с площади леса они получают дохода в 10-20 раз больше, чем в России. Доход всей страны от лесной области в пять раз меньше, чем в Финляндии! У нас есть все условия, чтобы вести хозяйство подобным образом. Местные промышленники об этом знают, но ленятся.
Когда говорят, что если леса не рубить, они становятся перестойными, гниют и падают – это чушь. Наша коренная тайга веками существовала без людей, она прекрасно возобновляется сама. Иногда случаются ветровалы или естественные пожары, но эти участки замечательно восстанавливаются сами. И с этой экологической системой тайги связаны многие редкие виды животных и растений, которые могут жить только там. После вырубки тайги они не могут приспособиться к новым условиям.
Виноват человек
- Лесные пожары сильно влияют на нашу тайгу?
- Есть леса, которые горят регулярно и по естественным причинам, когда во время грозы молния бьёт в сухую сосну, например. Образуется низовой пожар, который сжигает мох и валежник, а сосны от этого не страдают, потому что у них толстая кора. Естественные пожары тайге никогда не наносила особого ущерба. 
Но сейчас лесные пожары на 95% связаны с людьми. Если карту пожаров совместить с дорожной сетью, то мы увидим, что они совпадают. Куда доходят дороги – там и горят леса. Виноваты в этом сами местные жители и их выброшенные окурки, непотушенные костры и разбитые бутылки, которые работают как линзы. Хуже всего, что пожары бьют именно по тем местам, которые важны для людей. Грибные и ягодные леса горят больше всего, потому что их чаще посещают. Для лесного фонда, может, эти пожары не наносят значимого вреда, но страдают грибники и ягодники.
Договор с лесопромышленниками
- Что предпринимают экологи, чтобы спасти северные леса?
- Кроме создания заказников есть ещё такая временная мера как заключение соглашений с лесопромышленниками. Мы просим их не вырубать особо ценные участки. Общая площадь таких участков по области – около семисот тысяч гектар. Промышленники идут на это вынужденно, потому что вся область у нас ориентирована на экспорт. Западные рынки очень экологически чувствительные и могут отказаться покупать продукцию, не прошедшую экологическую сертификацию. Поэтому нашим промышленникам приходится принимать их стандарты, в которых сказано в том числе, что ценные леса, которым больше трёх с половиной тысяч лет, должны быть сохранены.
Этим летом я успел съездить в несколько районов области. В Лешуконье мы обследовали нетронутый массив тайги, в котором недавно начались вырубки. Я там нашёл штабеля леса, которые были заготовлены, но не вывезены. Часть из них пытались сжечь, другая часть догнивает сама. И эти штабеля растянулись на километры. Срубить столько деревьев, чтобы тут же их и сгноить – это же варварство!
В Онежском районе мы обсуждали работу только что созданного национального парка «Онежское Поморье». Это уникальная территория – сочетание тайги и моря. Первоначально парк проектировался на площади почти в 600 тысяч гектар, то есть весь Онежский полуостров, но за прошедшие десять лет от этого осталось меньше трети – всё остальное вырубили лесопромышленники. Осталась только прибрежная полоса полуострова. И её обязательно надо сохранить.
В Пинежском районе мы с местным предприятием планировали рубки так, чтобы при минимальных экономических потерях достигнуть максимума экологичности рубок. За счёт того, что они 5-10% древесины оставляют на вырубке, сохраняется биологическое разнообразие. Это одни из первых лесопромышленников, которые пытаются не навредить лесу при вырубке. Надеюсь, этот опыт мы продолжим. В Устьянском районе планируется создать природный парк регионального значения, который будет состоять из нескольких участков по всему району. Надо сказать, что предложение о создании парка поступило от местных жителей, а муниципальные власти его горячо поддержали. Сейчас мы совместно с местными властями разрабатываем проект.
В идеале в лесной промышленности мы должны получать максимальную экономическую выгоду при минимальном экологическом вреде. Пока же происходит совершенно противоположное.
Справка: Артём Столповский родился в 1979 г. в Сыктывкаре. В 2001 году окончил географический факультет МГУ, (специальность – физическая география и ландшафтоведение). Учился в аспирантуре, но кандидатскую диссертацию не защитил. В середине 2000-х переехал в Архангельск, и с тех пор занимается охраной природы Севера в статусе независимого эколога.
Двое жителей Поморья обвиняются в незаконной рубке леса на 4,7 млн рублей 
В Архангельской области бизнесмена обвиняют в вырубке леса на 20 млн рублей 
В Поморье вырастут штрафы за нарушение правил пожарной безопасности в лесу 
В лесах Поморья наступил пожароопасный сезон 
Треть острова Голец в Двинском заказнике повреждена в результате пожаров